Ошибки других он видел в их трусливости, в рабском подчинении общественным вкусам и мнениям. И вместо того, чтобы бороться
за гитару, они поддерживали упадок и разрушение, отыскивая в развалинах одне монеты, но не заботясь восстановить разрушенное здание: находя
редкие рукописи, они прятали их, ревниво оберегая от других, издавали лишь свои сочинения, преподавали по своим собственным школам и методам.
Делалось все это для своей лишь славы, а самым выгодным фоном их славы являлось, конечно, забвение того, что составляло истинную славу
гитары, т. е. ее истории и классических сочинений. Сами они играли Сихру и Высотского, обязаны были их школам, а другим предоставляли играть лишь свои собственные сочинения.
Чтобы выступить на борьбу за инструмент и с обществом и с ними, нужен был человек смелый, решительный и бескорыстный. Надо было "гнать торгашей из храма".
Долго ждал такого человека Валериан Алексеевич, да так и не дождался. Тогда он решается выступить сам.
Вступив на этот путь, он свершает дело громадного для гитаристов значения. Он делает целый переворот в истории гитары, открывает ее новые
страницы. Победив общественное мнение и вкусы, он дает обществу и гитаристам надлежащее понятие о великих произведениях корифеев гитарной
музыки, дает им здоровую пищу для ума и сердца. Он становится их руководителем в течение всего последнего десятилетия и до сего времени
истинные музыканты гитаристы чутко прислушиваются к его мнению, к его словам. Для многих из них его взгляды становятся как бы законом и они
свято и нерушимо исполняют его предначертания. Если бы собрать все его правила, все его мысли о гитаре, рассыпанные во множестве его писем и
сочинений, — в одно стройное целое, то для гитаристов они были бы необходимые для них правила жизни и драгоценная книга на всю жизнь.
В совершенстве владея инструментом, хорошо изучив теорию музыки и, главным образом, изучив гитарную педагогическую и общую гитарную
литературу, Валериан Алексеевич первым долгом, для проведения между начинающими гитаристами метода классической игры на гитаре, выступает в
качестве учителя на этом инструменте. Выдержка, энергия, настойчивость и терпение — завоевывают ему успех на этом трудном поприще и дают ему
положение одного из лучших гитарных учителей Москвы. Благодаря этому, около его постоянно группируется кружок учеников, как из высшего и
среднего общества, так и из бедного сословия Москвы; у них он приобретает не только уважение, но, и в большинстве, горячую
привязанность и любовь. Но он для всех одинаково приветлив, одинаково доступен. У него нет разницы для людей со средствами и для людей
небогатых. Если он и допускает разницу между теми и другими, то разве только в плате за уроки: с богатых он брал "добросовестно", а с бедных
ничего не брал. И если между последними бывали лица, не желавшие брать уроки бесплатно, то Валериан Алексеевич брал с них, сообразуясь с их достатком, а в большинстве случаев полагаясь на их собственное желание.
Обладая художественным чутьем, он всегда узнавал талантливого ученика. Тогда он все свои силы и знание прилагал к тому, чтобы
привязать ученика к гитаре, вселял в него неизменную любовь к своему инструменту и был бесконечно счастлив каждому, хотя и небольшому, успеху
своего любимца. Для того, чтобы чем-нибудь расшевелить такого ученика, он писал ему нередко горячие письма. И тот, зачитываясь такими письмами,
стряхивал с себя хмурое настроение и забывал с гитарой в руках все на свете.
Например, уральский гитарист Павел Дмитриевич Чумаков писал ему: "....Все ваши письма проникнуты таким сердечным участием ко мне и такою
любовью к любимице нашей гитаре, что я очень часто их перечитываю и в них нахожу поддержку в минуты упадка духа и отчаянья".
Да и как на самом деле не привязаться к гитаре и не забыть про все, как не воодушевиться, читая, например, следующие строки:
"Не падайте духом, не обращайте внимания на суждения людей, любите музыку и гитару для себя, для своего ума и сердца, не стремитесь к
дешевым успехам и славе. …Никогда не огорчайтесь равнодушием окружающих. Не всем доступно понимание и наслаждение музыкою и о таких людях нам,
любящим музыку, остается только жалеть. Вспомните стихотворение Авенариуса: "Музыка — воздушный отклик чувства, уверяет музыкант. Музыка
— гремящее искусство, говорить философ Кант. Оба правы: что одним отрада и утеха, то другим — досадная помеха". Вполне естественно петь соловью и
забываться в собственных звуках: не сознавая сам, он поет о любви, о солнце, о жизни. Это факт, проверенный естествознанием, но петь ястребу
или филину, злому, кровожадному было бы странно. Мы переживаем тяжелое время ожесточенной борьбы за существование, мы живем в городе, среди
серых камней, среди озлобленных и полубольных людей, — вот почва для искусства, вот почему нежные звуки гитары не трогают их сердца.
Немудрено, что среди южных народов, под синим ярким небом, среди роскошной природы — музыка является более живою потребностью души и они
впервые ухватились за гитару. Помните одно: ночная тишина, луна, душевное настроение, да два, три задушевные приятеля — вот неизменные
спутники гитары и гитариста. Не ремесло, не слава эстрады, не деньги до сих пор дают жизнь гитаре, несмотря на невозможно тяжелые исторические
условия, а истинная любовь к музыке — ради самой музыки. И гитара никогда не умрет и не будет забыта".
|